Гольденберг М. БЕСАРАБСКИЕ СТИХИ 1979, 1982-1991
БЕСАРАБСКИЕ СТИХИ 1979/1982-1991
* * *
Мы не будем с тобою
Ни мириться, ни сориться.
Далеко за морями
Заповедная вольница.
Ты меня не поймешь,
Повзрослевшая женщина.
Я ведь очень хорош,
Только жизнь переменчива.
Мне лукавить с тобой
Совершенно не надо,
Мы, сегодня вдвоем,
Не горим среди Ада.
Завтра будет иначе -
Мы с тобой разойдемся.
Если кто-то заплачет,
То другой улыбнется.
И когда-нибудь вспомнишь,
Проклиная тот миг,
Как любил, улыбаясь,
Один паразит.
14.03.1993
* * *
А в жизни поэта стихи не кормили.
Они говорили, о них говорили.
И не было хлеба, краюшечки хлеба.
Лишь злое, бездонно-холодное небо.
Иссякли все силы, и где тут причины?
Пол шага с обрыва, у края могилы.
У нас почитают погибших поэтов.
Встречался я как-то с признанием этим.
Бродяги, изгои, юродивых племя,
Внезапно увидевших лучшее время
Из мрака, из тьмы, из простуженной сини
Прекрасные строчки прозрением били.
И сеяли смуту, и в знании этом
От Б-га и века, шло имя поэта.
Как часто при жизни стихи не кормили.
Их самым тяжелым молчаньем давили
Поэта убили, бумаги забыли,
А после под нимбом святых выводили
1988
* * *
И вдруг приснится над рекой Калуга.
И за Уралом озеро в дыму.
И я стою, и не могу вернуться
И как я здесь, чего-то не пойму.
Давно Сидней по-русски говорит.
Давно Париж Ахматову читает.
Давно в Торонто, скоро целый век
Украинские песни распевают.
Придумай что-нибудь, есть век потерь.
На старом и заброшенном кладбище,
Коль не снесли, то тропки все отыщешь.
А там ты кто? В какую ткнешься дверь?
Когда настигнет жуткая тоска,
Друзья, что рядом, вспомнят пепелища:
Разлук, пиров, похмелья и гульбища.
И дни где мама вечно молода.
Не верю в ностальгию, бред и чушь.
Мы были молодыми, за делами,
Мы время разгоняли, ну и пусть…
Не ведая, куда влетим с годами.
Есть многое, чего я не пойму.
Уеду же, когда меня отправят
Этапом в запредельную страну.
Где Б-га нет, а есть стихи и паперть.
Уеду, и вовеки не вернусь.
К кому-то, может быть, дойду словами.
Все остальное, мне поверьте, - чушь!
И только небо всех примирит с нами.
Есть многое чего я не пойму.
И не смогу, нас только время спишет.
И что-то в нас нежданное отыщет.
И вспомнит: «Были… в надцатом году»
10/10/93
* * *
Никогда не спрошу:
С кем была до меня?
Никогда не скажу,
Как я жил без тебя.
Что с того, если жизнь
Эта вечно спешит.
Отыскал, и теперь
Снова пробую жить.
Где-то рядом,
Таится лукавая суть.
Никогда этих дней
Нам потом не вернуть.
И меж нами
На тысячу солнечных лет
Удивительный Свет.
Восхитительный свет!
24/03/1988
* * *
Отпусти меня скитаться,
К электричке проводи.
Светлым утром, в даль лесную.
Под осенние дожди.
Где сумею, заночую
У полей, среди дорог.
Я другой тебя наверно
Даже вымыслить не мог.
Я вернусь. Куда я денусь,
Когда выпадут снега.
И скажу: - «Озяб с дороги!»
Не сказав, что без тебя.
6/07/1986
* * *
Калараш! Легкий всадник, гонец,
Есть в том имени нечто святое.
В старину посылали его
Жизнь прикрыть, став тяжелой бронею.
Конный полк жил в полях и лесах
В изголовье седло и папаха.
И сминался чомбул янычар,
Когда всадники мчались в атаку.
Вот лежит голова в ковылях,
Вот летит воронье над землею.
Звон негромких церквей вдалеке
Отпоет поле брани с тоскою.
Облетит позолота с креста.
Изумрудная плесень проснется.
В рваных веком его куполах
Будет солнце пластаться на солнце…
Из встревоженной дали, гонцом,
Нам селенье на память назвали.
Натянулась времен тетива,
Кто там скачет в погоне за нами.
1986 г.
* * *
Мои друзья! Любите жизнь!
Как любят час рассвета.
Любите мрак за торжество.
В нем не найдешь ответа.
Но в нем лежит предтеча дня.
Где все мы гениальны,
Где наша скромная судьба
Как свет исповедальный.
Любите жизнь за свой приход.
Судьба в наш век ложится.
И будут мир наш узнавать
По нашим с Вами лицам.
1986.
* * *
Невесомо снег ложился в грязь
И почтовым трактом тройка мчалась,
И цыганка пела и смеялась
Над курчавой головой склонясь.
Юному поэту нагадав,
Будет, мол, и знатным и богатым.
И монету взяв, она бралась
Предсказать, что будет до заката.
И сама не веря, ворожа.
Ощущала смутную тревогу.
Что еще сказать ему, когда
Черным льдом оборвана дорога.
Снег кружился и ложился в грязь.
И ещё не высохли чернила.
И строка прозрачностью сквозила
На листах, сквозь годы уносясь.
1986
* * *
В Антананариву кричат петухи
Совсем как у нас, под Москвою.
Страшнее бездонной, российской тоски
Мое расставанье с тобою.
Мир молча качнется у нас на глазах
И вновь обретет равновесье,
Но мне никогда не споткнуться впотьмах,
Поднявшись к дверям мне известным.
И крик петухов, и белесый туман,
Всего лишь мое наважденье.
Где кажется мне, что брожу по полям,
Где все меня знают с рожденья.
1992
Ватерлоо.
Низкий дождь на полях Ватерлоо.
Над бельгийской равниной туман.
Промокают деревни и склоны,
Снег сползает с холмов, а полям -
Разлинованным озимью снится,
Что в пыли, у седых пирамид
Первый консул не знает сомнений
Среди этих полей без границ.
Я прощаюсь с зеленою бронзой
Может что-то и вспомню, когда?
Эти серые дни Ватерлоо.
И плывущие в ночь облака.
Я-то знал, что есть час Ватерлоо.
Когда ветер несется в глаза
Я ведь знаю, безбрежно - бездонны
И свободны мои небеса.
1986/1995
Дон Жуан.
Я ничего у Вас не попрошу.
Мне ничего от Вас уже не надо.
Я в тысяче из Вас искал одну.
Искал, не для дежурного романа.
Я в тысяче из Вас искал родню.
Кто в мыслях будет искренней и строже.
Средь всех святых прекрасней и дороже.
Всех, что встречались на моем веку.
А честь её на грани острия
Моей бесстрашно - обнаженной шпаги,
Что я ещё в веках бы так прославил
Грудь, подставляя ярости клинка.
Все, что потом придумает молва,
И из чего толпа сплетет легенду
Померкнет перед истиной,
Есть цены, где смерть
Не остановит мудреца.
1982/1988
* * *
Укроюсь в полночь с головой,
В смятении, скрывая душу.
Я никогда не знал, что ты
Такою жаждою иссушишь.
Вызванивает трель сверчка
И спит бессонная округа.
Я обознался, и тебя
Назвал, как звал её, и грустно,
От боли сузились глаза,
И ты глядела понимая,
Что в мыслях у меня другая.
И для другой мои слова.
И плохо было только мне.
Так начинался век печали.
Когда я уходил ночами
И замерзал на той земле.
1987/1988/1995
* * *
А потом буду рвать телефоны
Уходя от себя и судьбы,
И в каком-то бреду, как в погоне,
Оглянусь, чтоб увидеть, найти.
Я давно уже понял, не надо
Отрицать этот ветреный век.
Он в награду, и он же отрава
За любовь, без которой нас нет.
А потом все не так повторится.
И Она с каждым годом светлей
Будет в лицах чужих повторяться,
Чтоб до смерти я помнил о ней.
1967/1988
* * *
моему папе
А выше родного порога
Не знаю другой высоты.
Нежнее отцовского взгляда
Усталость любимой руки.
В траве-мураве, у рассвета
В ладонях сырая земля.
И так нескончаемо лето.
В бесхитростной песне сверчка.
1987/1988
* * *
моему папе
И в стороне далекой
Я повернусь лицом,
Туда, где мной оставлен,
Отцовский старый дом.
И поклонюсь закату
За то, что уходя.
Он каждый день пьет отсвет
Любимого лица.
1985
Сойка.
Что ты сойка, опять раскричалась!
Я тут свой, я ночую в лесу.
Голубое перо в отливах,
Талисманом твоим храню.
Я грибов наберу, и оттопав,
Ноги, в чаще, у родника
На траву повалюсь и буду
Пить закат усталого дня.
Может кто-то ходит за мною
Стережет, на каком шагу
Я споткнусь, упаду и завою.
Что любимых не берегу.
А тебя люблю за острожность,
Крик твой: «Помни, что ты в лесу!»
Я усну у костра в тревоге,
Что не так до сих пор живу.
1987
* * *
Время, как песок, сквозь пальцы.
Рассыпаясь, пролетело.
Что же не успел я сделать
Мир, счастливым, как хотелось.
Значит нужно все иначе.
Пополам разделим счастье
Чтобы кто-то, возле глаз
Мир любил не меньше нас.
1986
ШУТ
И в злые времена, у света на виду
Трагедию шута, сводили к шутовству.
А что сказать теперь, когда через года
Его сияет свет и мудрая душа.
1986/1987
* * *
Душа бродила обнаженной,
Была такая, как была.
В ней каждый видел темный омут.
А глубина была чиста.
1987
* * *
Жизнь короче брачной ночи,
Вдруг приходит отрезвленье.
Где та грань, где сердце хочет
Задержать на миг мгновенье.
1988.
* * *
Вечные формулы, поиск решенья.
Что у нас главное: Что нас ведет?
Счастье основа такого сомненья
Век непонятно, за что нам везет.
1985
* * *
Самой лучшей на свете женщине,
Самой милой на свете женщине.
Самой доброй, прекрасной женщине.
Отдаю я свои стихи.
И не сразу они написаны.
Не по правилам, а по истине.
И святое её молчание
Для меня, словно пытка тайная.
Я люблю её непридуманно.
Как-то странно, до боли путано.
До сердечного голодания.
Не хватает слов на признание.
Самой милой моей любви
Я сквозь годы шепчу: прости!
1976/1988
* * *
А я у судьбы ничего не украл,
Но зависть твердит: «Подфартило!»
Я женщину лучшую в мире узнал.
Одна она стоит полмира.
Пусть нет у меня ни кола, ни двора,
Очаг разожгу я под вечер.
И лягут мне руки на плечи,
И пусть не погаснет свеча.
А я у судьбы ничего не украл.
Но в смерть меня жизнь колотила.
Я лучшую песню свою написал.
Та женщина стоит полмира.
Пусть нет у меня ни кола, ни двора.
Очаг разожгу я под вечер.
И лягут мне руки на плечи.
Вот чудо прошедшего дня.
1982/1988
* * *
Нет ничего прекраснее змеи.
Вот совершенство красоты в химере.
Однажды встретив, чудо я поверил,
Спасаясь тем, что только этим жил.
О, этот взгляд, сквозь кончик языка.
Как он огладит, прежде чем ударит.
Иль жизнь возьмет, или в живых оставит.
Усталость отчуждения тая.
Любимая, ты лучшая змея!
Кто понимает, я не о природе.
Считаю, что не даром трачу годы
Пока смотрюсь в родимые глаза.
1988
* * *
Свод обложили облака.
И стерла тьма границы
Меж днем и ночью.
Духота, блеснет во тьме зарницей.
И в тишине поют сверчки,
Зорюют хлеб, не спится.
И к диким запахам травы
Ржаной, как вдох стремится.
Как будто пивом на хлеба
Плеснули оголтело.
Да, я бы вышел со двора.
Когда б и впрямь была гроза
И в мире сокровенном,
Прилипнув к тонкому стеклу
Глядела ты сквозь темноту
Как на крыльцо твое вхожу.
05.1983
* * *
Мир настояли на свету
В излучине реки.
И глубину, и высоту
Таили эти дни.
Оттенки солнечной земли
Всплывали в тишине.
И полдень падал, как орел,
И ниспадал к воде.
И голубела синью даль
Библейской красоты.
И бесконечно было жаль
Заката в эти дни.
31/05/1983/12/10/1995
* * *
Прутом каленого железа
Рассвет вдоль горизонта брошен.
И осень на своем пути
Надломится о пики сосен.
Кого обманет желтый лист
Визитной карточкой своею.
А я от солнца онемею.
Споткнувшись о синичкин свист.
Благословенные края.
Которые с рожденья знаю.
Опять среди полей шагаю.
И все зверье - моя родня.
1983
* * *
Когда писалась первая строка
Написанная, сразу стала прошлым?
Страной раздумий, за которой осень,
Как вырванный листок черновика.
Непредсказуем мир, в нем твой приход,
Как свист стрелы, как бешеное ржанье.
Табун сомнет тебя своим дыханьем.
И закружит, стирая и круша.
Страна, страница, странница, струна…
Горит костер, в углях рыжеет лето.
Ты переступишь платье и к рассвету
В моей руке уснет твоя рука.
И дважды не промокнуть под дождем.
Как не припасть к неизмененным рекам.
Как не прийти к неповторимым встречам.
Которые остались на Потом.
1981-1989
* * *
И кто-то скажет: - Это не стихи!
А некие разбросанные мысли…
Что вроде погулять куда-то вышли.
Да вот обратно что-то не дошли.
30.10.2015
* * *
И погуляли листодеры
В моем заброшенном лесу.
Сгребая золото, как воры.
Трясясь от страха на бегу.
И от тумана стыло утро
Дрожа в росинке на ветру.
И от земли, с тоской матерой,
Срывались птицы в высоту.
И мне казалось, будто время
От холодов оледенело.
И пусто было без тебя
На берегах моей Вселенной.
1983/1989
* * *
Я знаю, это навсегда,
Нельзя откладывать на завтра
Секунду, в ней душа жива.
Она исчезнет безвозвратно.
Не надо думать, что потом
Догонишь дивное мгновенье
Подобье, отзвук, отраженье,
И сожаление о нем.
И тот слепящий, летний дождь.
Что будет в лужах кувыркаться.
Улыбкой женщины смеяться.
Да так, что ночью не заснешь.
1983
* * *
Ты не сердись, но день вчерашний
Тебе вовеки не догнать.
Он сходен с песней отзвучавшей,
Что сердце будет повторять.
И память будет отзываться
На оклик прожитого дня
Ведь только там, такой прекрасной
Была однажды жизнь твоя.
И в нас навеки остается
Предощущенье бытия,
Где наша молодость смеется
В своем неведенье мудра.
А день вчерашний, он вчерашний.
Таил земную благодать.
Был уходящий, настоящим.
Не всем дано его понять.
Миг, что с собой приносит завтра
Храни до самого утра.
Ведь только юность безвозвратна
И только этим дорога.
1984
* * *
Завьюжен февраль, окаянством бредовым.
И эту свечу, что стоит на окне
Качает сквозняк, во мгле бестолковой.
И что-то пророчит, взывая ко мне.
Ты ночь напролет мое знойное лето,
И страх, вдруг проснусь по утру без тебя.
Свеча догорает, колеблются тени.
Живут, холодея в проеме окна.
Мир нами не кончится, век отметелит.
Поверь, что останутся эти слова.
Где так изумленно любить мы умели.
Как после не любим уже никогда.
1969/1995-2012
* * *
А когда я не вспомню все имена
И устало скажу, что туманится мгла…
Я наверно умру, вероятно, умру.
Что-то важное Вам никогда не скажу.
Позабудутся лица, не вспомню когда?
Я оставил, расставил в пути имена.
Имена - времена, словно вскрик в полутьме.
Все проходит, чего же ищу я в золе?
А когда-то весь мир я любил оттого.
Что был лепет её мне дороже всего.
12.06.1989
* * *
Замрешь, услышишь сердца стук.
Звон колокольни из тумана.
И там, живет в нас память губ.
Тоска нечитаных романов.
Роса, летящая с небес.
Мечта, далеко, низко, близко.
И контур леса, словно бес.
Распят, на неподвижном диске.
И где-то под горой кузнец,
Ударит молотом пророка.
И у огня, средь тьмы жестокой
Живу в стране твоих чудес.
28.06.1989
* * *
И ночью дождь осенний стучал в мое окно.
Как будто в поднебесной не знал он никого.
Как будто был с рожденья со мною обручен.
И в этот час последний за помощью пришел.
Как будто бы молился неистово во тьме.
Как будто бы стыдился, что постучал ко мне.
И там, во тьме мелькали деревья и кусты.
И словно близких тени со мной прощаться шли.
Не плачь, любовь, мы рядом, мы вечны, ты и я.
Осколок мглы мятежной, и ты моя душа.
А дождь стучал все пуще, и ветер завывал.
И я любил до грусти, и все на свете знал.
5.09.1989
* * *
Я убираю руку из-под твоей головы.
Я ощутил разлуку в эти последние дни.
Может, потом увидишь, мир, что прекрасен был.
Может, потом узнаешь, как я тебя любил.
В зеркале отразился, я там или не я?
И угадаю: вечность, это когда без тебя.
18.09.1989
* * *
Если я отсюда улечу,
Здесь уже вовек не будет рая.
Непогода будет проливная,
Вспоминать,
Что я здесь не живу.
Как же отсюда улечу,
И забуду,
Что однажды,
Где-то,
Ты меня любила,
Не поэта,
Просто так,
По сердцу своему.
Боже, правый,
Если улечу,
Я, последний,
Тот, кто в мир тот верил
Ощутил бездонность и потерю,
Что тебя не встречу, не найду.
Если я отсюда улечу,
Никого вовеки не спасу.
10-12.11.1989
* * *
Не упускайте ничего, когда судьба летит навстречу.
И не придумывайте речи, для оправданья своего.
Не отдавайте ничего, потом привидится иначе,
То опьянение и счастье, и ощущение его.
Не упускайте ничего, жизнь коротка, не оглянуться.
Чтоб с сожаленьем не проснуться, молите, чтоб не пронесло.
11.12.1989.
* * *
Боже мой, нельзя же так соблазнительно смеяться.
Я могу ведь растеряться, объяснившись невпопад.
От касанья - задохнусь, и мучительно краснея,
Предложу Вам быть моею, от избытка странных чувств.
1988
* * *
М. Петровых, поэту и переводчику
Какое чудесное имя
И я обмираю робея.
Мари… словно долгое эхо
Мария, - тоска огневеет.
Какое неистовство взгляда.
И недоумение речи.
А может не это мне надо,
А лишь обнаженные плечи.
Укрытые черной волною
В преддверии ада и рая.
Мария, внезапно завою.
Мари, Магдалина… чужая!
И неповторимость мгновенья,
И вздоха, и стона, и стана.
Назначь мне свиданье в столетьях
У глаз, средь осеннего сада.
16.07.1990
* * *
Каждый раз, я читаю стихи для тебя.
Ты глядишь на меня, замирая.
Все они о любви, и опять о любви.
Что поделать, люблю, и мечтаю.
По другому нельзя, и иначе нельзя.
Эта жизнь, не привычка шальная…
- Говори о любви! Говори о любви!
Буду жадно просить остывая.
Тот, кто мне подарил, эту музыку слов
И лепил меня, в день посылая.
Говорил, что любовь основанье основ.
И преддверие смуты и рая.
14.07.1990
* * *
Не надо меня угадывать
Попробуйте просчитать.
Я Вас никогда не обманывал.
Я просто умел молчать.
И все, что за этим стояло
Простите, только мое.
Мои города и причалы.
Полночное колдовство.
Когда разомкнутся руки
Поняв, что не удержать.
Я знаю, что за разлукою
Приду в этот дом опять.
02.1991
* * *
Не разжимайте ваших рук.
Пока ещё я рядом с Вами.
И обжигающее пламя
Не пощадило Ваших губ.
Не разжимайте Ваших рук
Пока ещё хмельное тело
Так обжигающе немело.
Что все расплавило вокруг.
Не разжимайте Ваших рук
Я ничего не обещаю.
Колени молча преклоняю
Познав стремительность разлук.
Не разжимайте Ваших рук.
Когда я рядом, здесь, и с Вами.
Губами нежными приник.
Пока еще есть этот миг.
17-23.04.1991
* * *
Позвони ко мне домой, в пол восьмого,
Не ответит телефон, звякни снова…
Может, вышел навсегда, и… уехал.
В никуда, как в навсегда, не до смеха.
Как же я тебя люблю, все не ново.
Не признаюсь и уйду, что такого.
И когда придут снега, вслед за летом.
Не отыщешь никогда, только эхо.
17.11.1993
* * *
Мои стихи, что я писал вчера,
Покажутся написанными ныне.
Потом поймут, светла была душа,
Что так любила под ветрами злыми.
И в каждой букве, что лепил в слова
Была тоска по брошенному краю.
Кто никогда не жил в краю чужом
Тот не оценит брошенного рая.
И женщина, что стороной прошла,
Что не дождалась в срок, на месте встречи.
С обидою останется одна.
А мне вовек, уже не станет легче.
18.11.1993.
* * *
Пока губами чувствую тебя
Скиталец, средь дорог, повеса, и гулена.
Бродяга, остывающий влюблено.
Молю судьбу, чтоб рядом ты была.
Молю впотьмах, бессонно, наяву.
Молю во сне и с этим просыпаюсь.
Дай только то, что удержу в руке.
Не предавай, тогда я не раскаюсь.
Дай только образ удержать в глазах
И ничего уже не надо боле.
Я знаю, как со сна проснется страх,
Что я не удержу тебя в ладонях.
И это все, иного не дано.
И это все, чем жизнь моя богата.
А та слеза, что пала на ладонь.
Была звездой вечернего заката.
27.08.1994
* * *
Доказывай мне каждый день
Что мир любовь и красота.
И только солнечная тень
Достойна твоего лица.
Доказывай мне каждый день,
Пока в руке твоя рука,
Что на земле подобной нет,
И нет прелестней для меня.
И пусть на улице метель
По мостовым метет с утра
Молюсь на солнечную тень,
Что в этой комнате жила.
12.12.1993
* * *
Зачем мне стихи, эти строчки и ритмы?
Зачем мне, слова ощущая губами,
Твердить о приличьях, но вот неприлично.
Так жадно гляжу, пожирая глазами.
Как будто не знаю, что стану изгоем.
В родне, что привыкла трудиться с рассвета.
Как будто забыл, что давно не семнадцать
И юность поклон передала с приветом.
Упруго слова обнимая нагие
Сминая смятеньем озябшую душу,
Целуюсь, скитаюсь, бездомен и трушу.
А вдруг угадают с чего мы такие.
10.10.93
* * *
А кто Вам сказал, что поэты веселые люди.
Все это неправда, они Ваши звезды и судьбы.
Нередко печальны, а в жизни, порой одиноки,
Ведь пишутся кровью иные шутливые строки.
Я ваша обида, и горе и свет на востоке
А Вы промолчите, и этим наверно умрете!
А я расскажу, и откликнется эхо раскатом.
А если убили, то это не жизнь виновата.
31.05.94
* * *
Возьми и напейся, и нечего больше играть.
Когда остается той жизни до горького мало.
Не надо привычно, до чертиков спор затевать,
И век не исправишь, коль время твое миновало.
Мы поздно умнеем, за тризною будничных дней.
Купайся в шампанском, но хмель – это тоже усталость.
И жизнь остается из множества солнечных дней
Хитруша, вчера на пороге с тобой целовалась
10.06.94
* * *
И вдруг поймешь, что некому читать,
Те строчки, что писались для кого-то.
И вдруг поймешь, что начал тосковать
По берегам, где ещё значил что-то.
О, что бы ты сегодня, вмиг отдал…
За то, чтоб оказались все на месте.
Вот только жаль, что настигают песни.
Которых ты ещё не напевал.
10.06.94
* * *
И если Вам скажут, что пишутся эти стихи
Небрежно, нелепо, раскованно, трогая душу,
Стихи – это пропасть ушедшей в потемки судьбы.
Шагнул и ушел и оставил смертельную ношу.
Шагнул и укрылся, свернувшись щенком на земле.
Когда непогода бессонное небо раскроет
Однажды средь дня, упадешь на порог немоты.
Коль выбрал, неси, свою лучшую, вечную ношу.
Наивные верят, в бессонницу пишут стихи…
Играясь, шутя, между делом, в пустом разговоре.
Свеча догорает, ты снова в начале пути
Дорога сквозь весны, в осеннее, зимнее поле.
11.06.94
* * *
Я каждой бездомной собаке родня.
И брошенной кошке отец.
Какая судьба у зверья со двора.
Такой у народа конец.
Ату его, братцы! Да тем ли кричим?
Какая нам светит судьба?
Опять под дверями собака скулит
И мир обвывает она.
24.08.94
* * *
К чему мне слова, что вернутся потом,
Когда я останусь вдали.
Не с Вами, под этим холодным шатром.
Где льются раздумий дожди?
А в жизни всегда не хватало тепла
И капельки той доброты
С которой, смеясь, молодеет душа.
И мир ещё светел вдали.
Никто, никому не обязан ничем,
Спасибо тебе за любовь.
С которою мне не подняться с колен.
И я остываю без слов.
Любимая, где ты? Ау, я хочу –
Уснуть на родимом плече.
С рассветом проснуться, увидев, держу
Антоновку в сжатой руке.
9.09.94
* * *
Застрахуйте от дурака,
Кто в упор меня даже не видит.
Кто с рожденья меня ненавидит,
Оттого, что светла голова.
И зачем я сюда приходил?
Если мне возвращаться обратно.
Из симфонии буйства и сил
К постоянству вселенского братства.
Лишь затем, чтоб увидеть рассвет,
И закат оценить среди лета.
И бессонное слово поэт
Словно орден надеть на жилетку.
5.12.1993
* * *
Прими, нижайше, в подданство свое,
Меня любовь, пока еще я смею,
Смеяться, плакать, ощущать потери.
Пока ещё от горечи немею.
Пока ещё живу и холодею, от мысли,
что никак не одолею
Дорогу в наваждение твое.
Прими меня, я над тобой склонюсь,
И обойму касаньем еле-еле,
Чтобы потом, на всю другую жизнь
Я помнил то, как эти ночи сеял.
И болен был бездонной высотой,
И воздухом прозрачным и бессонным.
И ощущал, как прорастают корни.
И принимал губами этот зной.
Я никого не стану убеждать,
Что отчего, я не могу иначе,
Пока я улыбаюсь Вам, я значу…
Что жизнь опасна, подданство ужасно.
Когда оно, родная, не с тобой.
Прими любовь, что осенит крылом,
И ты навеки с ней прекрасно болен.
И потому нисколечко не волен
Искать её, среди других светил.
Блажен навек, кто посетил сей мир…
8.10.1994
* * *
А когда я уже не смогу убедить
Твою душу в любовном обете.
Я начну колдовать, я начну голосить,
Как единственно вечный на свете.
И начну согревать тебя светлым кольцом
Моих рук, моих глаз, моих губ.
И начну согревать тебя светлым теплом.
И не будет другого вокруг.
И осенняя щедрость коснется тебя.
И внезапно отыщешь слова,
Что еще никогда не жила на земле,
Потому что была без меня.
10.10.94
* * *
Покров в Москве,
А в том году,
Уже метели бушевали.
А нынче желтыми кругами
Гуляет осень меж домами.
А я по прежнему люблю
Ту рыжую и золотую,
Такую солнечно-родную,
Ту, что обходит стороной
Мой дом, и пробует скитаться.
Не зная то, что ей со мной
В одной постели не валяться.
Когда б отбросив все дела
Я в дом её пришел с цветами
Меня быть может и приняли.
А тут такие холода…
Покров,
Уехать бы куда.
16.10.94
* * *
Мое рыжее солнце,
Серебряный май.
Вот и холод прорвался в столицу
Я прошу тебя только
Ты не замерзай,
Без меня,
Без роскошного принца.
Начинает звенеть колокольная медь.
Отражаясь в пророческих ликах.
Я боюсь потерять тебя,
Милая, ведь
Не меняют любимые лица.
Я боюсь за тебя
В этих бешенных днях
Вдруг тебя уведут и укроют.
И тогда моя песня прервется,
И страх –
Одиночеством диким завоет.
И пока я ещё успеваю сбежать
От тебя в городское пространство
Я боюсь рассказать, что уже тосковать
Начинаю
Со злым постоянством.
Мое рыжее солнце
Замри на бегу
И попробуй увидеть меня.
Пока я ещё рядом,
Пока я могу,
Сделать самой счастливой тебя.
17.10.94
* * *
Я знаю, придумал,
Я это сейчас сотворю.
За то, что не нужен,
С теплом, и любовью, и светом,
Полмира влюблю
В твое нежное, майское эхо
Заставлю следить за тобою,
И буду с рассвета
Будить эту соню,
Губами у всех на виду.
Да так, что другие
Завидовать будут до боли.
Да так, что другие,
О ней же начнут говорить.
И кто-то захочет
Любовь мою даже оспорить.
Быть может он лучше,
И время мое, уходить.
11.11.94
* * *
Да так, что другие,
Тебя изумленно увидят.
Да так, что полсвета.
Начнет о тебе говорить.
И будут столетье
Вычитывать вечную повесть,
А было ли утро?
И как бы его повторить.
(вар 2.4.5)
* * *
А мы уходим в Никуда.
А мы стремимся в Никогда.
В Потом, где не найти следа.
За что? И, главное когда?
И эту боль тебе нести.
Тебя не могут с ней спасти.
Никто не скажет, чем была
Та блажь, что по свету вела.
А мы уходим в Никуда.
В бессонницу, как в Никогда
В потом, где слов не разберешь.
Под моросящий летний дождь.
14.05.1993
* * *
Мне не снится, и даже не кажется,
Я все это уже проходил.
Я запомнил тебя светлой памятью
Потому что терял и любил.
Это будет сегодня же, вечером
Когда в доме погаснут огни.
Позвоню и скажу, что навстречу мне
Вышли самые лучшие дни.
Ну, а то, что мне кажется – Истина.
И в неведомой дали скользя.
Я тебя обретаю в мгновениях.
Чтоб потом потерять навсегда.
Загляни мне в глаза, я то ведаю.
За твоею спиной синева.
За моею, веселая девочка.
Вслед хохочет, смеясь и дразня.
4.03.1993
* * *
Прощай, ты видно не моя судьба.
И я о том ни капли не жалею.
Взгляну ещё раз, и не онемею.
Беги, пускай зовут тебя друзья.
И все – потом
Похмелье в слове том.
Когда уже вовеки не догонишь.
Не доживешь.
И даже не доспоришь.
И поутру не встретишь за углом.
1993
* * *
А когда начнешь помирать
Вдруг откажут все телефоны.
По подлейшим,
Людским законам,
Не придут,
Чтоб тебя спасать.
И тогда начнешь до утра
Боль разматывать в одиночку.
Чтоб под утро поставить точку,
Под рассветные колокола.
И никто к тебе не придет,
Даже если, был очень нужен.
Не бывает
Смертельной дружбы.
Даже ночи на пересчет.
И, наверное
все равно.
Что умел любить без оглядки.
Но играя с судьбою в прятки,
Помолитесь,
Чтоб повезло.
1.11.94
⇐ Вернутся назад